Только из-за иродов и понтиев пилатов на Голгофу не ходят

Чего только не рождается в головах людей от беспомощности. Например, жанр публичной обличительной истерики, превращающей банальных режимных приспособленцев в исчадий ада (к радости идейных противников), а собственную неспособность заниматься делом, не смотря на создаваемые режимом антисанитарные условия - в демонстративное озлобленное «восхождение на Голгофу» (я о статье Юлии Баталиной о «Перми-36» в «Звезде»).

К сожалению, жанр публичной обличительной истерики, как и самопоощрение «ощущения беспомощности», всё более популярны среди нас - сколько людей солидаризовалось с в общем-то виктимным материалом Юлии Баталиной.

Я понимаю, самовыражаясь в сопротивлении режиму, очень сложно отличить публичную истерику от публичной критики. Не менее сложно называть, а не обзывать вещи своими именами. Но способность отличать в себе эти две модели поведения и есть признак мастерства, впрочем, более политического мастерства, чем журналистского. Именно «сильная критика без слабой истерики» порождает «БОЛЬШОЙ СТИЛЬ противостояния». Именно на «большой стиль» серьёзно реагируют и «власти» (какими бы они ни были), и очень чуткие к этим различиям «нормальные люди».

Если мы не можем добиться своего, то всегда и везде не потому, что враг силён и вероломен, а потому что мы сами слабы, не адекватны и далее по списку.

Если отбросить шелуху личных и местечковых околополитических конфликтов, то в чём сегодня главная проблема «Перми-36» с точки зрения миссии продвижения свободы и разнообразия в стране и крае? Главная проблема в том, что эта наша миссия утратила в лице музея эффективный инструмент продвижения свободы через привлечение внимания публики к тоталитарному (в том числе, репрессивному) прошлому и тоталитарному настоящему России. Если так, то возможно ли сегодня вернуть нашей миссии этот инструмент? Мне очевидно, что пока это не возможно. Необходимо ли продолжать привлекать внимание публики к тоталитарному прошлому и тоталитарному настоящему России? Конечно, необходимо. Можно ли этим заниматься в Пермском крае без «Перми-36». Конечно, можно. Так в чём проблема? Что мешает? Если, конечно, миссия всё ещё актуальна.

В любом сопротивлении с дефицитом ресурсов главная проблема – уметь и находить в себе силы тратить дефицитные ресурсы только на главное. Самый дефицитные наши ресурсы – время и мотивы для упорного сопротивления (всё остальное приложится, будь то и другое в достатке). Бодание «многих из нас немногих» с нынешним музеем и властями по его поводу – самая бессмысленная растрата нашего совокупного времени и мотивов (из раза в раз неудовлетворённые мотивы плохо и не до конца восстанавливаются – наша общая «мотивационная дистрофия» налицо).

P.S. Справедливость имеет значение . Виктор Шмыров не был «основателем» и «создателем» Музея «Пермь-36» в единственном лице. Их было трое, положивших себя на «основание и создание»: Виктор Шмыров, Александр Калих и Виктор Зыков (погиб 7 лет назад в автокатастрофе). Каждый нёс своё бремя, и никто из них по отдельности не смог бы создать музей. Не было среди них «старшего товарища», демиурга, и было у них много конфликтов, но еще больше - мощной совместной работы настоящих единомышленников. Так продолжалось первые 10 лет или около того – они втроём и были совокупным основателем и создателем «Перми-36» (единственным держателем "Перми-36", как идеи и институции Виктор Шмыров стал позже, в середине двухтысячных). Но ничего бы у этих троих не получилось, если бы не было рядом с ними людей, просто решивших хорошо делать свою часть дела, я о Михаиле Черепанове, Роберте Латыпове, Вячеславе Ворожкине, Леониде Обухове и нескольких других. А ещё было несколько замечательных и не очень «команд музея», сменявших друг друга и наполнивших проект регулярностью, стабильностью, солидностью. Но главное, без чего бы у этих троих ничего не получилось, это не будь под ними трёх мощных организационных, мобилизационных и фандрайзинговых платформ: пермский «Мемориал», московский «Мемориал» (с таким отдельным гражданским институтом как Арсений Рогинский) и «сообщество пермских гражданских организаций» такое аморфное, казалось бы, и такое конкретное и эффективное в своих усилиях.

Я понимаю, «пиар сопротивления» требует концентрации «заслуг и страданий» на одном человеке. Но справедливость всё-таки имеет значение и не пиаром одним живёт то самое гражданское общество.

Впрочем, нормальный профессиональный пиар кое-где нам бы очень не помешал.