Аверкиев Игорь Валерьевич


Пермь

Родился в 1960 году

Председатель Пермской гражданской палаты (ПГП)

https://www.facebook.com/averkiev.igor

Сайт Пермской гражданской палаты http://www.pgpalata.ru/


Экспертофобия - это важно

2006-2009 гг.

В закоулках коридоров власти, в небольших конторах, напичканных образованными людьми, во всевозможных институтах, центрах, советах стремительно формируется ещё один странный и жутко современный «класс-сословие» - эксперты. Очень меня это сословие беспокоит. Новые хищники на территории – это всегда беспокойно. 

Если в двух словах, то эксперты - это новые «люди власти». Точнее, ещё одни.

Большой светлый зал, ряды кресел, стол ведущего. Зал полон, ведущий теребит, проверяя, микрофон, все ждут. В зал входят люди и постепенно выстраиваются в ряд, чуть сзади и слева от ведущего. Зал затихает, ведущий встаёт: «Знакомьтесь, это эксперты – наши новые эксплуататоры».

С «экспертами» как социальной группой всё очень сложно. Они только набирают социальный вес. Смыслы их бытования и разнообразны, и расплывчаты, вычленить их из общей массы профессионалов/специалистов, учёных, политиков, общественных деятелей не всегда просто. Но немного поразбираться в них важно, хотя бы на уровне умонастроений.

***

В XIX-ХХ веках специалисты-профессионалы приватизировали представление о мире, растащив его на тысячи дисциплин, наук, профессий. В результате западные люди утратили, хоть и диковатый, но целостный взгляд на мир. Широтой пожертвовали ради глубины. Наверное, тогда это было нужно. Но сейчас нужно другое. Пришло время собирать расчленённый модерном-постмодерном мир. Заточенные в отраслях и науках человеческие знания тянутся друг к другу и во всю уже братаются на границах. Целостный взгляд на жизнь и мир стучится в нашу дверь (Ренессанс Ренессанса), но специалисты-профессионалы его не пускают.

***

Во времена освоения общественностью теорий постиндустриального и информационного общества многие авторы с плохо скрываемым восторгом говорили о новом «классе интеллектуалов» (профессионалов, специалистов, экспертов - меритократии), чья роль в принятии важнейших решений в самых различных сферах жизни всё возрастает и возрастает. Как бы сбылась, наконец, мечта Платона о «государстве философов-мудрецов» - в нашем случае «интеллектуалов-экспертов». Наконец, «умники», «очкарики», «ботаники» всей Земли выползут из свои виртуальных нор и станут-таки по заслугам «большими людьми», отомстят, наконец, и обывателям и властителям за многовековое презрение и пренебрежение[1]. Но, к сожалению/счастью, это не совсем про них.

Да, конечно, информация и знания становятся главной производительной силой современности, точнее, средством производства. Но кто владеет этими «информационными средствами производства»? Казалось бы, понятно кто – те, кто нанимает «носителей информации», те, кому принадлежат все эти центры, институты, советы, и те, кто их финансирует: государство и различные частные компании. 

Но знания и информация оказались очень специфическим средством производства, накрепко связанным с человеческим телом, точнее, с небольшой его частью – мозгом (несмотря на стремительное развитие электронных накопителей и операторов информации, они - всё ещё лишь приложения к этому человеческому органу, много разных  гаджетов  к  нему).  Несмотря на ожесточённую  борьбу  на  полях «интеллектуальной собственности», непосредственным обладателям знаний и информации удаётся оставаться тем, чем они и являются – «непосредственными обладателями знаний и информации». Более того, эксперты уже давно стали создавать свои организованности, вполне независимые, вполне себе рыночные, самоокупаемые, со своими целями, миссиями, комплексами. Эксперты и экспертные корпорации становятся самостоятельной общественной силой.

***

Эксперты – это знатоки. Это те, кто советуют нам, как нам решать наши проблемы. Мы не знаем, как решать наши проблемы, а они знают. Мы всего лишь любители в решении наших проблем, а они – профессионалы. Но не те профессионалы, которые сами решают наши проблемы – не решатели. А те профессионалы, которые советуют нам, как их решать. Профессия экспертов - не уметь, а знать. Мы слушаем экспертов  потому, что у них есть то, чего нет у нас. У них есть информация. Мы живём, а эксперты занимаются сбором информации о нашей жизни. А потом продают её нам. 

Эксперты нам очень нужны. Они убедили нас, что мы не сможем без них разобраться в политике, экономике, искусстве, общественной безопасности, в своих правах, в своём здоровье и т.д. И в значительной степени они правы. Но решения-то всё равно принимать нам. Однако, вот с этим-то и проблемы. Владея информацией, наращивая общественный капитал[2], становясь «сословием», эксперты стали настаивать и на праве принимать решения вместо нас. «Ведь только они обладают компетентностью, как же иначе». Но, принимая за нас решения – настаивая на вере в их компетентность - они, естественно, получают возможность принимать «наши решения» в своих интересах. Такой вот рост экспертного самосознания. Эксперты начинают «рулить», не имея для этого ни личностных, ни социальных оснований. А это уже никуда не годится: ни в политике, ни в медицине, ни в любой другой сфере советования.

«Хороший эксперт» советуют так, чтобы мы снова обращались к нему за советом (вспоминаем некоторых врачей, адвокатов, политконсультантов, искусствоведов). Своими советами они воспроизводят спрос на свои советы.

Есть, конечно, и другая сторона. Всегда существуют люди, склонные передавать своё право принимать решения в аутсорсинг[3] властям, «старшим товарищам», жёнам, теперь к этим «аутсорсерам» добавляются и эксперты. Аудитория «тренингов личностного роста», «сеансов Кашпировского», «протестанских миссионеров» и «любителей Путина» стабильна и воспроизводима. Но не эта аудитория ведёт страну в будущее.

***

«Всё должны решать профессионалы», - твердят нам каждый день профессионалы от политики, бизнеса, искусства, науки, масс-медиа и многого другого. Но они врут, говоря полуправду.

Профессиональное знание, безусловно, незаменимо в обыденной жизни, как один из важнейших факторов в процессе принятия как частных, так и общественных решений. Проблема, как всегда, в распределении ролей и в определении приоритетов. Я считаю, что как только в той или иной сфере профессиональной деятельности возникает общественный интерес («террористическая угроза», «снос исторических памятников», «глобальное потепление», «летние пожары» и т.д. и т.п.), как только общество или значительные его части начинают активно интересоваться чем-то, что до того находилось исключительно в сфере чьих-то ведомственных, корпоративных, профессиональных интересов – с этого момента доминировать в «отраслевом дискурсе» и в процессе принятия «отраслевых решений» должен не отраслевой профессионал, а потребитель его «профессионального продукта» -  простой, т.е. нормальный, без профессиональных деформаций, человек: человек власти и простолюдин – как договорятся. Судьба общественного интереса (общественного явления), возникшего в профессиональной сфере, должна зависеть не от профессионалов, а от обывателей, несмотря на все риски. Не профессионал, а обыватель должен определять, что ему «покупать» у профессионала (после «постмодерной экономики рейтингов и пузырей» и в этой сфере нужен своего рода возврат к «здоровым рыночным отношениям»). В сегодняшней же действительности всё происходит наоборот. Общество: люди власти и простолюдины, могут быть сколь угодно заинтересованы в решении острой для них проблемы, но базовое решение всё чаще принимают бесконечно «коррумпированные компетентностью» профессионалы. Более того, у них хватает наглости на этом настаивать. Люди власти и простолюдины поддаются «профессионалам» не по глупости, а от безысходности: оказалось, что профессионалы обладают реальной властью. Их власть - в собственности на знания и информацию, которые приобрели невероятную ценность и пребывают в вечном дефиците. И как только профессионал, превращаясь в эксперта, принимает решение торговать своим знаниями (именно знаниями, а не навыками) – он становится полезен и опасен одновременно.

***

Эксперты и их сообщества де-факто и даже де-юре обладают правом собственности на информацию.  А собственность – это не только путь к свободе и самоуправлению, но и власть, и господство-подчинение, и произвол, и эксплуатация. Эксперты в роли властителей-эксплуататоров? Да. Но не все и не всегда.

«Чистый эксперт» - это человек с полезными для людей знаниями, но без навыков по их применению (правда, есть и эксперты по «навыкам применения знаний»). Есть и собственно экспертные навыки - это навыки по продвижению, продаже и защите своих знаний, по спекуляции на них, созданию спроса и т.д. Часто экспертами становятся профессионалы в чём-либо, «специалисты своего дела», в которых профессиональные знания всегда подкреплены профессиональными навыками по применению этих знаний. Чем дольше такой специалист ходит в экспертах, тем быстрее усыхают или устаревают в нём навыки, а новые в отсутствии практики по применению знаний не формируются. Бывает наоборот: «чистый эксперт» увлекается «навыками» и постепенно превращается в актора. Но здесь всё сложно.

Эксперт – советчик. Актор – деятель. Это настолько разные функции, что требуют принципиально различных наборов способностей. Советчик «от бога» - скверный деятель. Деятель «от бога» - скверный советчик. Поэтому, если высококлассный эксперт, не справляясь с гордыней, берётся «порулить» - это профнепригодность, он всё завалит, не справившись с ответственностью, не обнаружив в себе харизмы, не умея «включать и контролировать агрессию» и т.д. И наоборот, если деятель, лидер, в силу обстоятельств, берётся советовать другому деятелю, то это всегда заканчивается войной, дракой самцов за доминирование. Если записной эксперт вдруг становится хорошим деятелем, значит, экспертом он был хреновым, одна видимость была.  

Профессия эксперта предполагает профессиональные знания и навыки по сбору, переработке, продвижению, продаже и передаче информации (форма передачи информации очень важна в экспертном деле). Сбор и первичную переработку информации эксперт может передоверить наёмным работникам. Ключевая же компетенция эксперта – продвижение и продажа товарно исполненного совета[4]. Но это мои представления.

Сегодня «экспертами» называют очень разных людей: 

Эксперт-наёмник - эксперт, продающий свои знания нанимателю, как работник продаёт свою рабочую силу. Негатив: плохой наёмник - ленивый, недобросовестный, непрофессиональный, совсем уж безразличный к делам нанимателя и т.п.

Эксперт-продавец - эксперт, продающий свои знания клиенту, как продавец продаёт свой товар. Негатив: спекуляция (завышение цены информации всякими нерыночными способами), пузыри спроса, некачественный продукт, искусственный дефицит и т.п.

Эксперт-властитель – эксперт распоряжается информацией как собственник - средствами производства: благодаря собственности на информацию, раздуванию и политизации «авторитета компетентности» подчиняет людей своей воле, своим проектам, своей власти.  Негатив: эксплуатация, произвол, безответственность.

Первые два – терпимы. Третий побуждает к сопротивлению.

***

Одно из типичных проявлений экспертной власти – навязывание «повестки» акторам-деятелям, местным сообществам и целым странам всё через тот же «авторитет компетентности» и манипулирование информацией. Речь о «повестках», обеспечивающих спрос на услуги конкретных экспертных сообществ. Примеров выше крыши: «угроза терроризма» (спецслужбы как экспертные сообщества), «пандемическая угроза» какого-нибудь очередного «животного гриппа» (тут и профильные медицинские экспертные сообщества, и производители вакцин); поголовное увлечение российских общественников «толерантностью», «ювенальной юстицией», «медиацией» и прочими не адаптированными к российским реалиям западными гражданскими практиками (сообщества западных и российских «гражданских экспертов»: для первых – освоение нового рынка; для вторых – способ укрепиться на формирующемся отечественном «рынке гражданских технологий» с помощью локомотива фондовой поддержки; для российских властей – отличный отвлекающий манёвр: поддержка самых безобидных для власти форм гражданской активности); близкий мне пример: пузырь казённого ажиотажного спроса на актуальное искусство в Перми («экспертное сообщество Марата Гельмана») и т.д. Классика экспертной власти в российской политике – Глеб Павловский. Активно влиять на политику, выступая с позиций собственного политического акторства, пытаются не только политические think-tanks[5], но и гражданские: например, Информационно-аналитический центр «Сова», Фонд «Общественный вердикт», Ассоциация «Агора». 

Дело это, конечно, тонкое, а иногда и тёмное - отличить «навязанную повестку» от «реальной». Но «тёмное» опять же потому, что в информационном пространстве доминирует «экспертная собственность на информацию». От совсем уж фиктивных «повесток», казалось бы, должна спасать экспертная конкуренция, но что-то не особенно спасает.

Власть экспертов похожа на власть фаворитов: та же неформальность, политическая и правовая безответственность. Но различия всё-таки принципиальны: фаворит получает власть благодаря личной привязанности к нему властителя; эксперт подчиняет себе людей «авторитетом компетентности» и манипулируя информацией, на которую имеется или специально создаётся серьёзный спрос. Бывают случаи, когда и та, и другая власть могут совпадать в одном персонаже, но фаворитизм тогда берёт верх, ибо при личной приязни властителя в «авторитете компетентности» уже нет особой необходимости.

В России экспертная власть только зарождается, только отвоёвывает первые плацдармы. В общей своей массе российские эксперты, конечно, не субъект, а объект власти. На всех уровнях официальная власть использует экспертов «и в хвост, и в гриву». Власти находят экспертов для обоснования любого своего решения.

Политические «винные войны» с Молдавией и Грузией были проштампованы санкцией соответствующих экспертов, но, естественно, не по их инициативе.

Однако потребность российских властей экспертно обосновывать свои решения (пусть и фиктивно) - уже плюс, уже завуалированное проявление «экспертной власти». 

В общем, в России моя озабоченность экспертами в значительной степени как бы «на вырост».

***

Мир – профанам, война - экспертам. Нужно сопротивляться власти экспертов. Нужно привыкать к ценности собственного понимания жизни, каким бы оно ни было. Выгодно вам что-либо или нет - должны решать вы, а не те, кто на решении таких вопросов собаку съел. Выслушай эксперта, но сделай то, к чему лежит твоя душа. Эксперт должен гарантировать не только компетентность, но и лояльность, и добросовестность, но гарантировать это они не могут – нет таких инструментов. Поэтому презумпция недоверия к экспертам должна стать доминирующим общественным настроением.

Это как в наёмном труде:

Работник во имя собственного благополучия не должен доверять работодателю, и наоборот. У них противоположные интересы: наёмный работник заинтересован как можно меньше работать и как можно больше получать; работодатель заинтересован, чтобы работник как можно больше работал и как можно меньше получал. Их интересы противоположны, но они не могут друг без друга – так устроены их отношения. Взаимное недоверие – основа гармоничности их отношений. Как только один начинает верить другому – он начинает проигрывать в собственных интересах. Баланс рушится. Начинаются конфликты. Страдают оба. 

 Я предлагаю всем «непрофессионалам» объединяться (как когда-то наёмные работники - в профсоюзы, как потребители - в общества потребителей) и сурово отстаивать свое право на своё мнение в любой проблеме или сфере, касающейся собственных интересов, несмотря на зубовный скрежет профессионалов и экспертов – будь то градостроительство, безопасность на улицах, городская культурная политика или форма избрания главы города. Мы конкурируем с экспертами за наше будущее. Они нам не враги, но у них свои интересы. Они зарабатывают на нашей неуверенности. Они взращивают в нас нашу неуверенность, манипулируя принадлежащей им информацией. Не дайте «компетентности» водить вас за нос. Верьте своим чувствам и реакциям. Если вам что-то кажется плохим (хорошим), значит, это в самом деле для вас плохо (хорошо), что бы вам ни говорили эксперты, и вы имеете право на то, чтобы с этой вашей оценкой считались.

***

Эксперты – профессиональные знатоки того, что уже есть. Но специалисты по «real politic» и «real economic» - самый бесполезный материал для производства «другого взгляда». Эксперт – главный враг «другого взгляда». «Другой взгляд» конкурирует с «реальным взглядом» экспертов, но, в отличие от последнего, не гарантирует прибыли. «Другой взгляд» - это вызов, который эксперты не могут принять, потому и кипятятся.

***

В случае с экспертами общество попало в такую же засаду, как и с общественниками (общественными деятелями, гражданскими активистами и т.п.). В отличие от казённых властей, и те, и другие абсолютно неподконтрольны обществу, хотя, как и казённые власти, некоторая часть экспертов и общественников претендуют на власть над обществом, но на неформальную власть. С казёнными властями у общества, конечно, свои проблемы, но, формальная власть правительств и парламентов, в определённом смысле, честнее неформальной власти общественных деятелей и экспертов.

Общественники выступают от имени Общества (народа, общественных интересов и т.п.) – их никто не уполномочивал, но это настолько смело и нагло, что им верят. Общество как бы авансирует общественникам некоторую «презумпцию правоты» – «ведь они за нас, за общество, за народ», при этом, в отличие от политиков, ничего не просят взамен.

Эксперты выступают от имени Компетентности (только им известного и доступного абсолютного знания) – это тоже настолько смело и нагло, что им тоже верят и тоже наделяют «презумпцией правоты» - «как же, ведь мир такой сложный, а они берутся в нём разобраться и нам подсказать, что делать».  Причём, общество наделяет общественников и экспертов «презумпцией правоты» гораздо в большем объеме, чем перепадает от него любым официальным властям. И в этом, безусловно, есть какой-то общественный смысл и какая-то польза. Но…

В процессе принятия решений у экспертов и общественников нет никакого официального статуса, а влиять на решения они могут очень серьёзно, даже в России. Никто не уполномочивает экспертов и общественников заниматься общественными делами. И слава богу. Но, реализуя свои проекты на теле общества, эксперты и общественники никому неподотчётны. По сути, ссылаясь, одни на компетентность, другие - на общественные интересы, и те, и другие делают с обществом что хотят, опираясь исключительно на собственные мотивы и интересы и ни перед кем не отвечая за последствия своих инициатив. Чего не скажешь об «органах государственной власти и местного самоуправления» - как бы там ни было, но для них есть выборы и суд. В России и то, и другое, конечно, очень плохо работает с точки зрения ответственности властей перед населением, но при упорстве и у нас многое возможно – примеров тысячи (см. подборку гражданских успехов на сайте Пермской гражданской палаты: http://www.pgpalata.ru/page/promo/index).

Отсутствие формального статуса у экспертов и общественников в процессе принятия решений не позволяет простолюдинам контролировать их общественные усилия с помощью выборов и суда. Получается, что эксперты и общественники изначально наделены «привилегией политической безответственности».[6]

Речь не о том, что нужно максимально формализовать роль экспертов и общественников в процессе принятия общественных и политических решений - это вредно, поскольку убьёт и тех, и других как реальных и относительно независимых участников процесса (не случайно путинско-медведевский режим столь упорно формализует и организует российскую общественность). Речь о том, что эту особенность экспертов и общественников надо иметь в виду и всегда быть начеку с ними. С другой стороны, без народной веры в компетентность одних и народолюбивость других, эксперты и общественники утратят значительную часть своей силы. Что делать? Не знаю. Но никому нельзя позволять собою манипулировать.

***

«Бог компететности» - не главный бог на нашем Олимпе. Миром управляет Интерес – он главный бог. Не надо стеснятся своих интересов, а также вкусов, желаний, привязанностей. Компетентность должна знать своё место. Но ею, конечно же, нельзя пренебрегать. Всё в меру. Что невозможно. Поэтому некоторый перебор с недоверием к экспертам, сегодня, по-моему, вполне оправдан.

 



[1] Вспомнился замечательный фильм «Соломенные псы» с совсем молодым Дастином Хофманом – великая и ужасная месть от имени всех «очкариков» всем гопникам.

[2] Общественный (социальный) капитал – объём общественного доверия.

[3] Аутсорсинг – передача своих функций внешним исполнителям.

[4] В широком употреблении под «экспертом» часто понимают не только знатока-советчика, но и исследователя. Ещё немного и «эксперт» будет полным синонимом «интеллектуала».

[5] Think-tanks – «фабрики мысли», «мозговые центры»

[6] Это в отношении правозащитников сказал Джон Данн, политический философ из Кембриджского университета.

comments powered by Disqus

Список. Архив записей начало

Список. Тематический архив записей начало

Животные

27.05.2022
Тема 2

10.04.2014



Тексты

Из Африки

03.06.2021
Началось

11.12.2017
Киты и мы

24.09.2017
О кроте

24.09.2017
Доколе

24.09.2017
ТЫ КТО?

27.05.2014