Навальновцы и власть

Содержание:

Часть первая. «Предатели» как демократическая пропаганда.

Часть вторая. Навальновская пропаганда и власть

Часть третья. «Предатели» в борьбе за власть

Часть первая

«ПРЕДАТЕЛИ» КАК ДЕМОКРАТИЧЕСКАЯ ПРОПАГАНДА

Подводя собственный промежуточный итог всеобщего обсуждения «Предателей» и предателей, вынужден сказать, что С ТОЧКИ ЗРЕНИЯ СТРЕМЛЕНИЯ К ВЛАСТИ навальновцы делают всё правильно.

Стоит только к сериалу «Предатели» отнестись как к пропагандистскому продукту, так всё тут же встаёт на свои места – сериал обретает логичность, ясность и политическую целесообразность с точки зрения интересов навальновцев, претендующих на доминирование в российском демократическом сообществе и на власть в Прекрасной России будущего.

Пропагандистские цели сериала:

1. Сериал «Предатели» – это пропаганда против Михаила Ходорковского, главного демократического конкурента Алексея Навального в российском демократическом сообществе и в борьбе за власть в Прекрасной России будущего. Сегодня, соответственно, Ходорковский – главный конкурент навальновцев без Навального. Ходорковский плоть от плоти, кровь от крови выходец 90-х, их бенефициар. Вот, и получай. Ведь для любого ответственного политического актора и его сторонников возможность единоличного прихода к власти во сто крат важнее коалиционной победы. А мировоззренческая солидарность в вопросах о власти и вовсе последний аргумент. Навальновцы всегда были против горизонтальных коалиций и допускали для себя участие только в вертикальной коалиции с собою на вершине. И вообще – коалиции для слабых.
2. Сериал «Предатели» – это пропаганда против демократических политиков возраста 55+, прежде всего тех из них, кто посмеет конкурировать с навальновцами внутри российского демократического сообщества и в борьбе за власть в Прекрасной России будущего. Причастность к «демократам-прихватизаторам» припомнят всем, кто высунется и попытается помешать «самым сильным и достойным» демократическим претендентам на власть в России.  
3. Сериал «Предатели» – это пропаганда навальновцев как «главных российских демократов», имеющих право судить и обвинять всех прочих демократов. Ведь судят и обвиняют те, кто имеет на это право. По крайней мере именно так это всегда выглядит со стороны. Подобные фильмы могут быть сняты и про других (необременённых 90-ми) демократических конкурентов навальновцев внутри российского демократического сообщества и в борьбе за власть в Прекрасной России будущего. Сериал «Предатели» – это угроза демократическим конкурентам навальновцев. Ибо кто не без греха.
4. Сериал «Предатели» – это пропаганда навальновцев как единственных «демократов»/«либералов»/«западников», вставших на сторону простых россиян, ненавидящих «демократов-прихватизаторов», считающих их источником своих бед в 90-е годы. Сериал «Предатели» – это сигнал навальновцев всем, кто ощущает себя жертвой 90-х, жертвой Ельцина и Чубайса: «Мы с вами одной крови!»

Путинская пропаганда никак не среагировала на «Предателей», потому что боится спугнуть благотворные для себя эффекты, порождённые этим сериалом. Потирает ручки.

Внимание! Навальновцы – не агенты Кремля. В худшем случае - всего лишь полезные идиоты. Но…

Если мы исходим из презумпции, что навальновцы – это самая эффективная и самая перспективная политическая группировка в российском демократическом сообществе, то все перечисленные выше пропагандистские цели и эффекты «Предателей» гипотетически усиливают навальновцев, значительно увеличивают их политический капитал, как внутри российского демократического сообщества, так и, что более важно, внутри российского большинства, которое сегодня путинское. То есть сериал «Предатели» гипотетически повышает шансы навальновцев в борьбе за власть в послепутинской России.

Часть вторая

НАВАЛЬНОВСКАЯ ПРОПАГАНДА И ВЛАСТЬ

В исследовательско-наблюдательском, политически не ангажированном мозгу пропаганда не имеет моральных коннотаций. Как вид политической деятельности пропаганда ценностно нейтральна. Пропагандой занимаются все: и «плохие», и «хорошие». Та же Путинская война, помимо прочего, – это безжалостная битва двух пропаганд: путинской и украинской. Причём эти пропагандистские монстры работают не только и не столько против друг друга, сколько на Запад: пытаются стимулировать в странах традиционной демократии наиболее выгодные для себя настроения.

Пропаганда – это побуждение людей что-то делать или о чём-то думать в политической сфере так, как это нужно пропагандисту/заказчику пропаганды. Если кратко, то пропаганда – это влияние на политические предпочтения людей в интересах заказчика пропаганды. Вот "Предатели" и влияют...

По сути пропаганда – это всего лишь PR, маркетинг и реклама в политике. Со всеми плюсами и минусами всех трёх составляющих.

Несмотря на все свои гадости, пропаганда, как это ни покажется возмутительным для некоторых, не покушается на человеческую свободу воли. Пропаганда – это именно влияние, побуждение, а не принуждение. Пропаганда воздействует на сознание, волю и эмоции людей не насилием или угрозой насилия, или иным шантажом, а эмоционально насыщенными смыслами, образами, символами, звуками (в недалёком будущем, думаю, и запахами, и какими-нибудь дистанционными тактильными воздействиями). Другое дело, что эффективная пропаганда по-своему несправедлива, так как является своего рода привилегией богатых, сильных и знаменитых: людей, сообществ, стран.

Нелепо ждать от "Предателей", как продукта пропаганды, выверенной истины, формальной логики, правильного анализа, соблюдения приличий. Пропаганда – не для трансляции правильного, она – для трансляции того, что выгодно заказчику пропаганды.

Всякая пропаганда, а следовательно, и сериал "Предатели", работает на политический результат, то есть в конечном счёте – на приход кого-то к власти или на сохранение за кем-то власти. Всякая пропаганда – это инструмент достижения той или иной политической победы. Победа в политике превыше всего. Если победе способствует правда – в пропаганде будет правда. Если победе способствует ложь – в пропаганде будет ложь в виде правды, полуправды, постправды, метаправды и т.п. Правдоподобность – главный закон пропаганды.

Пропаганда промышляет в основном в серой информационной зоне: там, где обретаются всевозможные слухи, мифы, легенды, массовые фобии, всяческая недосказанность, недоинформированность, вырванные из контекста факты, одурманивающие мозг, эмоционально перенасыщенные тексты, образы, символы, мелодии и т.д., и т.п., – всё, что реально в той или иной степени существует или существовало, но беззащитно перед пропагандистской интерпретацией. Пропаганда не выдумывает жизнь – она всегда опирается на реальные настроения, идеи, эмоции, факты, мифы, символы, но подбирает, смешивает и оформляет их в своих интересах, и в результате создаёт свою собственную реальность, в которой политическому актору – производителю пропаганды проще добиваться своих целей. Примерно так и для этого и создавался фильм "Предатели".

Искусственная, но правдоподобная реальность "Предателей" - это постсоветская Россия, в которой во всём и в главном "виноват Чубайс" ("демократы-предатели" 90-х). Такой разворот представлений о стране многим видится слишком упрощённым, неправильным, нечестным, просто неумным. Но если на эту "картину России" взглянуть с точки зрения положения и интересов навальновцев на рубеже 2023-2024 годов - продвижение такой картины представляется вполне логичным и оправданным.

***

Небольшое отступление о бытовании пропаганды в разных политических обстоятельствах.

Пропаганда становится абсолютным злом при взаимодействии двух условий:

1 – когда пропаганда тотально заменяет собой любую политически значимую информацию и информирование, когда пропаганда действительно «льётся из каждого утюга», и когда про политику льётся только пропаганда;

2 – когда заказ на пропаганду монополизирован одной-единственной политической силой, как правило, государственной или квазигосударственной, а все журналисты и все чиновники превращаются в пропагандистов или пособников пропаганды.

Эти два условия объединяются и создают абсолютное зло только при диктатурах.

В государствах с реальной многопартийностью, с многоуровневым, пусть и ограниченным, политическим плюрализмом пропаганда по понятным причинам абсолютным злом стать не может. Да, в странах традиционной демократии в той или иной степени реализуется первое условие для возникновения злостной пропаганды – это происходит прежде всего во время больших избирательных кампаний, но в отсутствие монополии на пропаганду тотальность пропаганды во время выборов всё-таки не разрушительна для традиционной демократии, хотя и подкармливает известный гражданский скептицизм в отношении политических нравов и институтов в рамках парадигмы «политика – грязное дело».

При авторитарных, гибридных, всевозможных переходных режимах государственная пропаганда тоже до «абсолютного зла» не дотягивает, но, безусловно, является негативным для развития страны фактором, так как серьёзно ограничивает живительное политическое и информационное разнообразие, и без серьёзной конкуренции делает население более беззащитным перед политическим манипулированием.

Путинская пропаганда при путинской диктатуре, безусловно, – абсолютное зло для России. Страна погружена в правдоподобную, но искусственную, выгодную режиму реальность, которая поощряет в российских гражданах худшие человеческие качества (именно эти качества позволяют выживать путинскому режиму), актуализирует в них поведенческие архетипы, в перспективе подрывающие общественную безопасность и совокупное благополучие населения (пропаганда не создаёт человеческие качества и архетипы, но поощряет, актуализирует в массовом поведении те из них, которые выгодны заказчику пропаганды).

***

Но вернёмся к «Предателям».

Навальновцы были и, по всей видимости, остаются единственной демократически ориентированной российской политической группой, которая реально, практически и каждый день стремится к власти: и внутри антипутинского сообщества, и в российском государстве. С точки зрения профессиональной политики это их очень выгодно отличает от всех прочих антипутинистов. Навальновцы заточены на приход к власти. Сам Алексей Навальный был гением власти, он был мощной, отменно сконструированной машиной по её достижению. Потому он и был так опасен для Владимира Путина, ведь он тоже своего рода гений власти, только Путин – другая высокоэффективная политическая машина – машина по сохранению подаренной ему власти. (В отличии от подавляющего большинства правящих и правивших в странах мира президентов, Владимир Путин не добивался президентской власти, не продирался к ней сквозь тернии политической борьбы и конкуренции - ему её вручили, подарили в обмен на лояльность. Власть, рождённая как сделка, видимо порождает и особый тип правителей и особый тип правления).

Кстати, именно поэтому у Юлии Навальной нет шансов стать реальным лидером навальновцев – она про другое, она не про власть, она слишком положительна для ФБК, она за всё хорошее, против всего плохого, так мне кажется. Она может быть публичным лицом навальновцев, международным представителем, отмывателем крайностей, но не вождём. Да и не отдадут ей сегодняшние навальновские лидеры неожиданно обретённую ими власть над самым большим в России оппозиционным политическим капиталом (объёмом совокупного доверия), а на публичный конфликт с ними Юлия Борисовна не пойдёт.

Навальновцы являются и единственными в антипутинском политическом сообществе создателями и обладателями профессиональной пропагандисткой инфраструктуры, вполне себе эффективной и исправно работающей. Собственно говоря, если вы искренне и всерьёз стремитесь к власти, вы просто не можете её не создать. Даже сегодня, находясь в эмиграции, они умудряются содержать свою пропагандистскую инфраструктуру в более или менее рабочем состоянии. Это многое говорит не только о самих навальновцах и их намерениях, но и обо всех прочих антипутинских демократических группах и сообществах, у которых нет ничего подобного просто потому, что они уже давно ни к какой власти не стремятся. Они просто ждут, когда она наконец сама упадёт к ним в руки (а она не может не упасть, ведь Путин не вечен, а они, как никто другой, достойны и готовы управлять Россией), и вот тогда они всем покажут… Впрочем, многие даже этого уже не ждут, просто по привычке фигурируют, по инерции оппонируют режиму…

В качестве основного инструмента пропаганды навальновцы используют профессиональное расследование и тщательно продуманную презентацию его результатов – своего рода ноу-хау в пропаганде. Обычное журналистское расследование запускается для того, чтобы тайное сделать явным, что, в свою очередь, нужно для торжества правды, для гласности, которая сама по себе сверхважная общественная ценность, для того, чтобы зло было наказано, и для увеличения аудитории и капитализации самого СМИ, само собой. С профессиональными расследователями всё сложнее. Кроме чисто медийного интереса у них ещё, как правило, есть и некий политический интерес или подобный политическому. Своими расследованиями они осознанно пытаются влиять на важные политические или общественные процессы и отношения.

Навальновцы расследуют только то тайное, что, с их точки зрения, становясь явным, может способствовать накоплению ими политического капитала для прихода к власти, когда такая возможность появится. Навальновское расследование – это расследование не столько в общественных интересах, сколько в политических, но, как мы понимаем, при определённых обстоятельствах эти интересы могут совпадать.

Я здесь так много говорю о власти и о приходе к ней не потому, что осуждаю подобную мотивацию или, наоборот, являюсь её большим поклонником, а лишь для того, чтобы обнажить суть происходящего, для лучшего понимания интересов сторон. Навальновцы тем и хороши в российском анипутинском сообществе, что по сути являются единственными в нём настоящими политиками, ибо суть политики – это власть, то есть умение добиваться власти и умение сохранять её. В среде же российского обыденного свободолюбия либерализм и демократия, например, это прежде всего идеологии, даже своего рода нравственный выбор, а не наиболее эффективные для людей соответствующих взглядов способы организации и управления обществом, бессмысленные вне стремления к публичной власти и обладания ею. В России естественно и даже прилично слыть либералом и демократом, даже не помышляя применить свои знания и озабоченность на практике, и даже не в борьбе за власть, а просто в публичной активности по поддержанию общественного внимания к своим взглядам.

Часть третья

«ПРЕДАТЕЛИ» В БОРЬБЕ ЗА ВЛАСТЬ

Далее будет моя вольная реконструкция коллективного разума навальновцев в его сегодняшнем актуальном состоянии. Что на самом деле творится в этом «чёрном ящике» мне неведомо. Свои выводы я делаю из тех продуктов, сигналов и следов, которые оставляет этот «чёрный ящик» во внешней жизни, и из того, что я знаю об этой внешней жизни.

Сегодня навальновцы думают уже о том, в каком виде и с чем они зайдут в Россию, когда откроется окно возможностей. Уже на входе в это окно они должны обладать двумя важнейшими политическими ресурсами. Первый ресурс: навальновцы должны быть общепризнанно единственными демократическими претендентами на власть в стране. В крайнем случае – очевидно доминирующими, самыми известными, самыми подходящими для потенциального электората. Второй ресурс: навальновцы уже на входе в окно возможностей должны иметь максимально возможную для долго отсутствующих политиков народную поддержку. Сегодня речь, естественно, не столько об активных сторонниках, которых не может быть много, сколько о пассивно лояльных, о заинтересованно любопытствующих, да и просто о нейтрально, невраждебно настроенных гражданах. Именно сегодня нужно и возможно работать над увеличением числа именно латентных, «спящих» сторонников, которые во время «Ч» «проснутся» к политической активности уже готовыми поддержать именно вас.

Вот «Предатели» и способствует формированию/накоплению этих двух ресурсов.

Судя по всему, Алексей Навальный и его ближайшее окружение всегда понимали, что добиться власти в России – хоть на выборах, хоть на улицах – не получится, если опираться только на объективно небольшой, но стабильный «условно демократический условно электорат» (10-15 процентов взрослого населения страны, и это при полной, ни разу еще не случившейся политической мобилизации). Собственно говоря, судьба демократии в России зависит не от этих 10-15 миллионов «демократов» в 150-миллионной стране, а от ситуативной политической лояльности к демократическим политикам значительной части российского большинства, сегодня путинского. Но эту лояльность нужно ещё заслужить. Поэтому история навальновцев – это, помимо прочего, история политической экспансии на территорию интересов российского большинства, которое сегодня разместилось между двумя меньшинствами, примерно равными количественно: условно «либерально-демократическим» и условно «радикально-консервативным» (в России, и не только в ней, все привычные политические термины «хромают» – пресловутый кризис парадигм). Эта экспансия была очень разнообразной: от националистических экспериментов самого Алексея Навального до попыток Фонда борьбы с коррупцией заполучить спонтанно левацкую аудиторию постсоветского и собственно российского ресентимента – то есть людей, не удовлетворённых своим социальным статусом и ищущих виноватых в этой своей общественной униженности.

После декабристских волнений 2011-2012 годов, попробовав на политический вкус тогдашних хипстеров, ФБК сделал ставку на «продвинутую учащуюся молодёжь», ту, чьи родители принадлежат к тем или иным стратам среднего класса, упакованную в предельную современность и оттесняемую закоснелым путинским режимом от желанных статусов глобалистского мира. Многие из этой группы юных россиян уже со старших классов школы кожей чувствовали нависший над ними ватный, стеклянный и прочий подобный потолок. Находясь на пике технологической и информационной современности, они ощущали некую свою избранность и особость интересов, уже не вмещающихся в архаичные социально-возрастные ниши. Они подсознательно желали признания всего этого, но не получали его ни от общества, ни от режима. И вот тут появились Алексей Навальный и ФБК, признающие их важную для общества особость, да что особость, уникальность, и предложившие им способы самореализации, если не профессиональной, то по крайней мере общественной, публичной, максимально учитывавшие эту их уникальность. Сорокалетний Алексей Навальный говорил на одном языке с пятнадцати-двадцатилетними юношами и девушками, и это было сверхценно для обеих сторон.

Чисто политически проникнуть в нишу «продвинутой молодёжи» ФБК пытался по привычке через проблематизацию коррупции и чиновнических злоупотреблений («РосПил», «РосЖКХ», «РосЯма», «Добрая Машина Правды»), а фактически – через  проблематизацию «чужого незаслуженного богатства» и социального неравенства – беспроигрышные темы для любой молодости (Из выступлений подростков на пермском антимедведевском митинге 26 марта 2017 года: «Коррупция отнимает государственные деньги у нас, у бедных», «У них по пять дач и домики для уточек, а нам жить негде и дороги не ремонтируют»). Опустившись в «продвинутую молодёжь», навальновская антикоррупция по сути превратилась в новую лево-популисткую политику, но без традиционной левой риторики. А сам Алексей Навальный, благодаря своей лидерской харизме, таланту коммуникатора и личной погружённости в информационные технологии, стал единственным в современной России политическим опекуном интересов новой учащейся молодёжи, осознающей особость и уязвимость своего образа жизни.

Совокупную политическую эффективность навальновской «работы с молодёжью» можно признать очень высокой. Именно череда «подростковых митингов» 2017-2018 годов окончательно наделила Алексея Навального неформальным национальным и международным статусом главного российского оппозиционера и главного претендента на власть в России после Путина. Именно с тех пор Алексей Навальный обладал своего рода монополией на власть в «Прекрасной России будущего». Причём так к нему относились не только его сторонники, сочувствующие, попутчики, но и многие противники как с путинской, так и с антипутинской стороны – те и другие чувствовали в нём реальную угрозу.

Но Алексей Навальный погиб. Если не был убит по прямому указанию Владимира Путина, то был доведён до смерти в результате развёрнутых диктатором безжалостных персональных репрессий в отношении него. И теперь навальновцам предстоит заново обосновывать свою претензию на лидерство в российском антипутинском сообществе и на высокую политическую значимость вне его. Трудная задача для людей несколько иного масштаба, чем Алексей Навальный. Особенно трудно навальновцам будет поддерживать лидерство в молодёжной среде, которое всецело было завязано на харизму самого Алексея Навального. По сути он был звездой в этой среде. Очевидно, что ни Мария Певчих, ни Леонид Волков, ни Иван Жданов на роль культовых политических звёзд никаким местом не годятся. Теперь вечное, не в их пользу, сравнение с Навальным – их крест. Но они стараются. Отсюда и «Предатели».

Сериал «Предатели» – это не только попытка снести с пути во власть надоедливых демократов-старпёров и высокомерных либерал-олигархов ельцинского призыва. Со всей очевидностью (для меня) перед «Предателями» ставилась и более амбициозная цель –   проникнуть в самое нутро путинского большинства, предложив ему солидарность в общей ненависти к демократам и олигархам 90-х. 

«90-е» – это российская народная травма (независимо от исторической роли этого периода в жизни страны). Это травма тех, кто после 1991 года не смог приспособиться, воспользоваться, поймать свою удачу. Это травма большинства из тех россиян, кому сегодня за 50. Это очень большая аудитория в большой, стремительно стареющей стране. «Травмированные 90-ми» – это ядро путинского большинства.

Выпустив «Предателей», навальновцы вступили в конкуренцию с Владимиром Путиным за политическое обладание «травмой 90-х». Кто её доит – тот многое имеет. Навальновцы пытаются перехватить часть путинского большинства или по крайней мере зародить в нём благожелательный интерес к себе, который потом, с тем или иным уходом Путина, можется конвертироваться в реальную политическую поддержку.

Конечно, сам фильм от начала до конца посмотрит ничтожно малое число представителей российского большинства, но сетевой слух о том, что навальновцы назвали Ельцина, Чубайса и прочих олигархов-демократов жуликами и ворами дойдёт до очень многих. Я бы на месте навальновцев для бОльшего пропагандистского эффекта закончил бы сериал звонким политическим обещанием: в Прекрасной России будущего все лица, причастные к деяниям «преступного ельцинского режима», будут привлечены к уголовной ответственности. Или ещё круче: наряду с «трибуналом над жуликами и ворами путинского режима» будет создан и «трибунал над жуликами и ворами ельцинского режима». В глазах населения, травмированного 90-ми, это бы выгодно отличало навальновцев от Владимира Путина, который, разыгрывая «карту 90-х», до сих пор так и не решился на проведение репрессий по этому признаку, видимо, действительно из-за того, что до сих пор кровно повязан с этой эпохой и с её деятелями.

И, конечно, одной лишь «чубайсофобией» путинское большинство не возьмёшь. Нужен целый План простых, понятных и НЕОБИДНЫХ для российского большинства мер (если мы говорим о «хорошей пропаганде»), который бы примирял либерально-демократический символ веры (1), чрезвычайные меры по политической и экономической зачистке разрушительных последствий путинского режима и Путинской войны (2), и массовый низовой спрос на сильную патриотическую политику и сильную социальную политику (3).

(Для тех, кто схватился за голову, прочитав «сильная патриотическая политика», – раскройте глаза. США осуществляют сильную патриотическую политику, Франция осуществляет сильную патриотическую политику, Китай осуществляет сильную патриотическую политику, многие государства (но не все) осуществляют сильную патриотическую политику. Для любого американского политика Америка превыше всего. Для любого французского политика Франция превыше всего. Для любого китайского политика Китай превыше всего. И никого это не смущает. Кстати, путинский режим осуществляет слабую патриотическую политику, поскольку не смог справиться с диверсификацией разнообразного геополитического влияния и в итоге, убегая от Запада оказался в чрезмерной зависимости от Китая и Исламского мира. Даже Путинская война у нас продолжается не потому, что она очень нравится z-патриотам, и даже не потому, что её вынужден продолжать Владимир Путин в стремлении сохранить собственный престиж и престиж своего режима, а потому, что она очень выгодна Китаю и крупнейшим исламским государствам, но выгодна она им только в сегодняшнем, более или менее конвенциональном виде).   

Игорь Аверкиев                                                          3 мая 2023 года